Продромальные* признаки рака в почерке. Случай Эльвиры А.
Первые Международные дни Графологии – «Графология в контексте дисциплины» —
4, 5 и 6 июня 2004 г., Аргентина – Организовано Высшим Бинетским Институтом
Никто не знает для чего человечеству послано страшное наказание – рак. Всемирная Организация Здоровья (ВОЗ) в официальном сообщении заявила, что до 2020 года они смогли бы диагностировать около 15 миллионов новых случаев в мире ежегодно. Таким образом, во всех случаях ежедневных исследований обещается возможность использования новейших методов лечения, что бесспорно, лучший инструмент, которым обладает современная медицина для борьбы с болезнью, обнаруженной на начальном этапе, который относится к осведомленности об истинном значении кампаний предотвращения.
Но, к сожалению, использование графопатологии в подобных кампаниях все еще недооценивается почти полностью. Почему?
Исследования профессора Канфера
Мы знаем, что преподаватель графологии Профессор Алфред Канфер, осуществил плодовитое исследование почерков пациентов, пораженных раком, достиг установления 16 общих графомоторных признаков, характерных для большинства случаев, которые позже позволили ему обнаруживать заболевание у других субъектов, не имевших никаких симптомов при первых клинических обследованиях, но которые, годы спустя, заканчивались перенесением заболевания. И, кроме того, нам известно, что сначала его достижения не были услышаны. Совсем наоборот, Канфер стал объектом пристального наблюдения авторитетных организаций, связанных с профилактической медициной, таких как: Американское Общество Рака, Центральная Компания страхования жизни и Йельская Клиника по выявлению рака в числе тех, которые внесли предложения идентифицировать посредством почерка те особенности, которые переносят болезнь; на это он ответил безапелляционным способом попадания порядка 90 из 100% в большинстве из случаев, в некоторых превышая даже процентное содержание, которого достигли упомянутые учреждения обычными способами.
Впоследствии такие случаи справедливо учитывались, что позволило бы в конце концов графологии начать идти уверенным шагом в ногу с научным одобрением. Но, как мы уже знаем, это не было так просто, как казалось. И в конце каждого периода времени былая иллюзия превращалась во что-то более схожее с миражом жаждущего воды бедуина в середине пустыни.
И в настоящее время мало что изменилось.
В частности, каждый раз, когда я пробовала доказывать врачам на практике эффективность графопатологии для идентификации наличия продромальных признаков рака (и других заболеваний), они отталкивали меня практически постоянно, в лучшем случае демонстрировали снисходительную улыбку, которая не способствовала многому или даже ничему, не облегчала неприятное чувство, которое вызывает то, которое оставляли во время разговора. Так что, может быть, вы поймете, что я имею ввиду, когда говорю, что для меня случай, который я позже им представила, считается своего образа символическим.
К тому же, я должна довести до сведения, что во время анализов, хотя я выделила вниманием очевидные шестнадцать графомоторных черт, определенных благодаря профессору Канферу, я рассмотрела также и другие девятнадцать признаков, которые я смогла подтвердить, присущие в своем большинстве у этой болезни.
Случай Эльвиры А.
На протяжении своей жизни, сеньера Эльвира А. перенесла различные заболевания; в большинстве случаев психосоматических. Следовательно, я склонна думать, что именно это лицо должно было непомерно тяготеть от своих врачей в момент неопластического процесса, не позволяющего быстрое и эффективное свое обнаружение.
Однако в независимости от того, что дает графология в подобных вопросах, проведенный анализ в 1988 году позволил мне обнаружить изменения в нажиме и в толщине штриха, неравномерные наложения чернил с продольными повреждениями и частичной жёсткостью штрихов, сопровождаемые мелкими изломами большей неторопливости и изнашивания. Затемненные чернилами овалы представлялись более акцентированными в нижней боковой левой зоне, как и таким же образом маленькие, граненые в своем контуре и вмятины. Опоры штрихов различных форм начинали деформироваться, представляя штрих, попеременно то утолщающийся, то утончающийся. Таким образом, я заключила то, это что были недвусмысленные признаки, указывающие на наличие раковой патологии и я немедленно вступила в контакт с врачами сеньеры Эльвиры А. Но это ничего не дало. Для них это не являлось симптомами того момента, который мог бы позволить подозревать начало болезни.
То же самое со мной происходит в течении 89 года, не смотря на то, что и так графологические признаки демонстрировали наступление заболевания, устанавливая границу ухудшения в кишечном секторе, определяющие положения в зоне толстой кишки. После, в середине 1990 г., сеньера Эльвира А. начала испытывать желудочно-кишечные расстройства, сопровождавшиеся незначительным похудением,объяснявшимся режимом диеты, которой она следовала. Ей были проведены анализы крови и сделана рентгенография. Но не было гарантий того, что ее эритро был нормальным и что фотопластинки не показывали ухудшений, которые бы привлекли внимание; врачи посчитали не нужным делать другие, более глубокие исследования… Тем не менее, повреждение почерка было уже видимым, наблюдались все характерные черты рака. Теперь все вышеупомянутые признаки явно акцентированно суммировали стриатуме* в обобщении жесткости штрихов; буквы приобретали четырехугольные характеристики. Овалы были деформированными и вмятыми, бросались в глаза зачернения в зоне, соответствующей боковому левому нижнему квадрату в секторе толстой кишки. Движения были полностью угловатыми. Ширина штрихов стала неравномерной, становились очевидными явные сбои в нажиме и сегментации. Изломы уже были заметными невооруженным глазом и очевидны изменения скорости и неточность направлений. И вскоре к концу того же года начинала становиться видимой деформация и уплощения в буквах Е, запачканных таким же образом маленьких заметных изгибов в письме.
Этих признаков очень быстрого общего повреждения, даже без прочих графологических добавлений, было достаточно для того, чтобы позволить мне аргументированно доказать большую вероятность того, что болезнь начала метастаз в печеночной зоне. Но, к моему большому сожалению, повернулось ко мне обратной стороной — подозрениями врачей… все еще не было симптомов.
После этого оставалось совсем немного – в апреле 1991 года сеньера Эльвира А. начала испытывать распространенную брюшную боль и частичную непроходимость кишечника с выделением крови при очищении желудка.
Ей диагностировали возможный дивертикулит*…
И в конце концов в мае, один врач решил–таки сделать ей эхографию печени. К тому времени боли и кровотечения обострились, общее состояние и потеря веса были очевидными.
Результатом стало наличие двух печеночных опухолей…
После, в июле, когда были сделаны компьютерные томографии и соответствующие биопсии, выяснилось, что такие печеночные опухоли в действительности были метастазами аденокарциномы* вероятного кишечного происхождения — не выполнимый еще метод онкологического лечения в прогрессирующих случаях.
Сеньера Эльвира А. скончалась в начале сентября того же года в возрасте 66 лет.
Графомоторные признаки, соответствующие раковым процессам
Но сейчас нам известны графомоторные признаки, позволяющие выявить раковый процесс.
При первой возможности будем иметь ввиду, что на продромальных этапах возможно только идентифицировать его специфические характеристики, наблюдаемые в почерке с помощью микроскопа, увеличением не ниже 20 диоптрий, пригодным к увеличению до 40, 60 и даже до 100 диоптрий в некоторых случаях.
Признаки следующие:
- Изменчивость нажима в восходящих и нисходящих штрихах (*подтверждающий признак, может быть идентифицирован только под микроскопом).
- Внезапные перемены в нисходящих и восходящих штрихах (*различимо под микроскопом).
- Нисходящий штрих, который прерывается при восхождении (*различимо под микроскопом).
- Неровная толщина штриха (*различимо под микроскопом).
- Затемнение штрихов неровной формы (*признак, подтверждающий раковый штрих, если обнаружен в сопровождении вышеупомянутых, различимо под микроскопом).
- Частичная жесткость штриха (*признак, подтверждающий раковый штрих в случае проявления со всеми предыдущими признаками, различимо под микроскопом).
- Тотальная жесткость штриха (*различимо под микроскопом).
- Сегментация штриха (*признак, не обуславливающий наличие, различимо под микроскопом).
- Основания нажима букв (*признак, подтверждающий в случае, когда появляются вышеуказанные, различимо под микроскопом.)
- Отсутствие устойчивых поворотов (*признак, не обуславливающий раковый штрих, различимо под микроскопом).
- Стелящийся почерк (признак не обуславливающий, может как проявляться, так и отсутствовать в одном раковом штрихе).
- Еле заметные штрихи (признак не обуславливающий).
- Светло–темные переливы в штрихе (*признак не обуславливающий, различимо под микроскопом).
- Перемены в нажиме (признак не обуславливающий).
- Убывание размаха штрихов (не обуславливающий признак).
- Деформированные штрихи.
- Изломы не спазматичные, движение большей медлительности, как при алкогольном опьянении или болезни Паркинсона, с частотой между 3 – 4 Гц Гц (*что изначально только может быть обнаружено под микроскопом и которое на ранних этапах заболевания может быть легко идентифицировано).
- Неточность направлений.
- Растяжки (*которые являются белыми линиями в штрихе, сходные с теми, которые появляются, когда пишущий человек не распределяет чернила в однородную форму, различимы под микроскопом).
- Четырехугольная особенность письма.
- Буквы, которые первоначально имели округлые характеристики, становятся угловатыми.
- Вмятины на овалах.
- Треугольные овалы.
- Гласные о/а неуверенные, обведенные еще раз для того, чтобы улучшить читабельность, с вмятинами в нижней и боковой зонах.
- Опоры с вмятинами в основании, размещенные различными способами.
- Буквы j/y/g с изношенными основаниями.
- Изнашивания в штрихе в целом (штрих открывается).
- Прерывистая скорость.
- Зачернения в основаниях букв.
- Обведения (чтобы исправить или прояснять разрывы штриха).
- Печные трубы (результат беспокойства, которое испытывает субъект).
- Направления строк, утрачивающие горизонтальное положение, поднимаясь и снижаясь.
- Признаки беспокойства и депрессии в целом (признаки не обуславливающие, которые зависят от структурных характеристик субъекта).
- В целом потеря контроля над движением.
Положения к размышлению…
Неравномерные наложения чернил. Изнашивания и рифления. Неравномерный нажим восходящих и нисходящих штрихов; и частичная жёсткость штрихов. Все это уже появлялось в других образцах почерка Эльвиры А., соответствующих 1986 году, в тех, к которым я имела доступ позже.
И я должна допустить, что сначала меня одолевало сомнение. Возможно ли, что эти графомоторные признаки могли считаться продромальными признаками рака? Было ли возможно, что эти признаки уже были присущи почерку Эльвиры А. пять, а не три года до пробудившегося заболевания, которое унесло ее жизнь?
В конце сделала вывод, что да.
И всё ещё этого придерживаюсь. Сейчас больше, чем раньше. Потому, что в течение этих лет я видела как повторяются те же признаки – снова и снова, в разных почерках…; и во всех случаях я приходила к последующему диагнозу – рак! И, кроме того, я видела, что эти признаки ухудшались в той же степени, как и неумолимое продвижение болезни, но я у меня были связаны руки для своевременного онкологического лечения.
Теперь, если то, что я рассказала относительно эффективности графопатологии может быть уже достаточным, то никоим образом не проясняет того, почему, в итоге научное сообщество игнорировало его.
Я думала об этом часто в течение последних лет. И неизменно заключила, что была одна очень достойная внимания причина для этого несчастного истечения дел. Говорится о действительно досадном вопросе. Но, без сомнения, имеет смысл задуматься о частном… если мы по-настоящему хотим исправить это.
В любом случае, то, что я имею ввиду – очень просто:
В целом, графология является еще «белой вороной» с точки зрения ученых, и мы (графологи) сейчас очень мало можем сделать для того, чтобы пролить свет… По крайней мере не столько, сколько бы нам хотелось.
На деле, мы были слишком либеральными и терпимыми гораздо больше времени, которое смогло бы нам помочь, впуская войска лицемеров, которые готовы воспользоваться мелочной пользой магической мысли — искаженной основой графологии, — смешивая все без малейшего стыда с самыми разнообразными доводами шарлатанства псевдонауки. Так, логическое следствие нашей пассивной позиции — подобные торговцы необычным, самопровозглашенные графологи, которые, к тому же, изобилуют как мухи на фрукте, добившиеся установления популярности невиданной идеи, состоящей в том, что графология не более, чем случайная удача, связанная с той или иной относящейся к предсказанию техникой, которая сродни гаданию, что к тому же, льстит их самолюбию.
И конечно в этом контексте графология мало может ожидать от ученых позиции отличной от отказа, что многие и демонстрируют…
Тогда, может быть, вопрос действительно значительный, что мы не должны были бы становиться графологами, не имеет ничего общего со всем хорошим, что мы сделали, а скорее тем плохим, что мы опустили руки и перестали сражаться. Потому что, если что-то здесь есть, что показывает результат, состоит в том, что мы не продвинем даже пядь, если нашим выбором будет продолжать обвинять ученых в их очевидном догматическом суждении о преимуществе графологического метода, вместо того, чтобы допустить срочную необходимость взять на себя ответственность, которая нас касается.
Подводя итоги и выражаясь в других словах: очень хорошо охраняемые двери академии не откроются для нас полностью, пока мы не отодвинем окончательно в сторону подобные негативные кампании…
В этом смысле широкая законная основа, которая поддерживает придание официального характера оформления статуса графологии в Аргентине — очень важный шаг. Но только лишь первый… Остается пройти еще долгий путь; и конечно же, самый лучший способ для этого — двигаться вместе.
И то, как мы это сделаем, даст нам возможность здравого смыла, говоря словами Зигмунда Фрейда («Пути Психоаналитической Терапии»): “ Никогда не утверждал, что мы уже достигли вершины нашего знания или нашей власти, и теперь, как и прежде, мы готовы признавать несовершенство нашего знания, добавлять и внедрять к нему новые элементы и дополнения в наши методики, которые могут обозначать прогресс ”.
ИЗМЕНЕНИЯ, ПРОИЗОШЕДШИЕ ЗА ПЕРИОД 1983 -1986 – 1987- 1991 гг.
ПРОДРОМАЛЬНЫЕ ПРИЗНАКИ РАКА В ПИСЬМЕ
ЛИТЕРАТУРА
Медицина:
- Мерфи Херард П., МД – Лауренсе Хр., MД – Ленаррд Раймонд E. Хр., МД — Клиническая Онкология – Руководство Американского общества рака – научная Публикация Nº 559 – Вашингтон, DC E.U.A. 1996.
Графология:
- Доярзабаль Мария дэль Кармен — Рак в Почерке – 2004.
- Доярзабаль Мария дэль Кармен — Общая Графопатология – 2004.
- Доярзабаль Мария дэль Кармен – Нажим в почерке – Заметки кафедры графопатологии – 1998.
- Доярзабаль Мария дэль Кармен — Нажим и колебания в почерке – 2004 в издании.
- Канфер, А. – Кастен Д. – Наблюдение за нарушением нервно-мышечной координации у пациентов, больных злокачественными заболеваниями – Бюллетень Госпиталя Джоинт Дисес.
- Телчер Херри О, Пх.Д. – Графологическая диагностика – Журнал Американского психосоматического сообщества стоматологии и медицины.
* Продромальный период (от греч. рrodromes – бегущий впереди, предвестник) – период предвестников заболевания. – прим.переводчика
* Сorpus striatum – от лат. — полосатое тело – анатомическая структура конечного мозга (самый передний отдел головного мозга), относящаяся к базальным ядрам головного мозга – прим.переводчика
* Воспаление дивертикулов кишечника. Дивертикул – выпячивание слизистой кишечника в виде кармана. Образовываются в любой части желудочно-кишечного тракта – прим. переводчика
* От греч. – раковая опухоль – железистый рак, злокачественная опухоль, возникающая из эпителия железистых тканей, например, в молочной железе, в слизистой оболочке желудка, кишечника, матки – прим. переводчика
Мария дель Кармен Дойарзабаль, профессор, графопатолог, Аргентина
Перевод с испанского: Ирина Бухарева, эксперт-графолог.
Опубликовано с разрешения автора. Источник статьи
Пока лишь 1 комментарий